Белобрысые, приблизительно равные по размерам и задору, смешные и дурацкие — в этот момент они все мои. Любимые мужики.
Один греет мне пузо (кот), другой устроился в ногах, обнял их, положил голову на колени и сопит. Третий засунул чуткие пяточки под одеяло и иногда ими пошевеливает в поисках моего тепла.
Одно мое движение — и все меняется: сын улыбается, садится, достает кота из-под одеяла, пес просыпается сам, начинается игра.
У пса простая незатейливая история, как у миллиона домашних собак: родился, пригодился, любим, у меня — только на время отпуска хозяев. С сыном еще проще. А история кота как раз для этого сайта, хотя драматизма в ней не очень много.
Счастливый Пельмень
Почти десять лет назад, переживая очередной день рождения под одеялом, я осознала, что вторые сутки слышу монотонное и безнадежное «мяу, мяу, мяу» — бесконечно, с равными промежутками, с одинаковой интонацией — голос ребенка, сообщающего миру, что он еще жив.
Без просьбы, без претензий, просто мантра для самого себя, так как в Мире нет ничего, кроме холодных облетевших кустов и сурового ноября.
Выскочила на балкон в чем была. Игнорируя дикие взгляды прохожих, кричу: «Где ты, где?»
Далеко внизу шевельнулись чем-то белым кусты.
Одеваюсь на ходу, бегу, спешу — это мой подарок судьбы, я знаю. Мой кот. Мой. И хоть сверху он белый -— но в душе рыжий, иначе быть не может.
Подбегаю, говорю: выходи давай, пошли домой.
Вышел. Белый. С рыжей шапочкой и хвостом. Спокойно вышел, укоризненно глянул «долго же ты», и мы пошли домой. Пельмень.
